Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!

Будущий первый российский император Петр I родился в ночь на 30 мая 1672 года в Теремном дворце московского Кремля. Для отца, царя Алексея Михайловича, он был всего лишь четырнадцатым ребенком, зато для матери, царицы Натальи Кирилловны из рода Нарышкиных, - сыном-первенцем. Накануне Петровского поста это событие было отмечено очень скромно: колокольным звоном и обедом в Царицыной Золотой палате. 25 июня, в день Святыя Петра и Павла, ребенка окрестили в Чудовом монастыре и нарекли Петром. Царь-отец повелел снять с новорожденного "меру" - измерить длину и ширину его тельца - и написать икону таких же размеров. Икону написал знаменитый живописец Симон Ушаков: с одной ее стороны была изображена Троица, а с другой - лик апостола Петра. Ни при каких жизненных обстоятельствах Петр не разлучался с этой иконой, всюду возил с собой, а после кончины императора ее повесили над царским надгробием. Со временем у царицы появились и другие лети, а к Петру были приставлены мамки и няньки. Но Натальи Кирилловна ни на миг не отпускала от себя своего любимца "свет-Петрушеньку". Малыша развлекали погремушками, гуслями и цимбальцами, а он тянулся к солдатикам, конькам и пушечкам. Когда Петру исполнилось три года, отец подарил ему детское ружьецо и сабельку.

Благодаря первым счастливым и спокойным годам жизни, проведенным в материнской горенке, Петр навсегда полюбил небольшие, уютные комнаты с низкими потолкали и маленькими оконцами. Такие комнаты были в домах, которые он строил для себя и где любил жить. Однажды, будучи с официальным визитом во Франции, Петр предпочёл приготовленным для него огромным великолепным покоям в Лувре частный особняк, распорядившись свою спальню устроить в тесной и темной комнате, ранее служившей гардеробной.

В конце января 1676 г. умер царь Алексей Михайлович. Петру шел всего четвертый год. Летом того же года венчался на царство пятнадцатилетний Федор, сводный брат Петра, - сын Алексея Михайловича от первого брака с Марией Милославской. "Книжный" человек, Фёдор беспокоился, что брата не учат грамоте, и неоднократно напоминал об этом царице Наталье. Она же считала, что сын еще слишком мал, и не торопилась с его обучением. Наконец через полтора года нашли подходящего, по мнению царицы, учителя. Если обучение царя Алексея Михайловича проходило под руководством деда, патриарха Филарета, и боярина Морозова - людей образованных и искушенных в книжной премудрости, а наставником Федора и Софьи был Симеон Полоцкий - выдающийся писатель, педагог и ученый монах, то в учителя к Петру определили ничем не примечательного дьяка Никиту Моисеевича Зотова. Недостаток образованности, однако, искупался тем, что, будучи человеком терпеливым и добрым, Зотов не только не стремился подавлять природную любознательность и непоседливость царственного отпрыска, но и сумел завоевать доверие царевича. К тому же, как того желала царица Наталья, он "ведал Божественное Писание", изучению которого уделял основное внимание в занятиях с Петром.

Зотову вменялось в обязанность воспитывать у мальчика царственную величавость и статность. Но "дядька" и не пытался принуждать бойкого, подвижного ребенка к многочасовому восседанию с прямой спиной на стуле для выработки привычки к трону. Он позволял царевичу вволю лазать по чердакам, играть и даже драться с дворянскими и стрелецкими детьми. Когда Петр уставал от беготни, Никита Моисеевич усаживался рядом и, неторопливо рассказывая о случаях из собственной жизни, вырезал деревянные игрушки. Царевич смотрел на ловкие руки "дядьки" и сам начинал прилежно обтачивать заготовку ножом. Никакими особыми навыками народного умельца Зотов не обладал, все делал на глазок. Петр перенял эту сноровку и, полагаясь всегда больше на собственный глазомер, нежели на чертежи и математические выкладки, ошибался нечасто.

Из Оружейной палаты Никита Зотов постоянно приносил Петру книги с иллюстрациями, а позже, по мере развития интереса ученика к "историческим" предметам - военному искусству, дипломатии и географии, - заказывал для него "потешные тетради" с красочными изображениями воинов, иноземных кораблей и городов. В зрелом возрасте Петр I не раз проявлял разнообразные и глубокие исторические знания. Царевич всему учился охотно и впоследствии писал бегло, но с многочисленными ошибками. Занятия с Зотовым оставили след в памяти Петра на всю жизнь. Став взрослым, проводя реформы в стране, он мечтал, чтобы была написана книга по истории отечества; сам составил азбуку русского языка, простую по написанию и легкую для запоминания.

Царь Федор Алексеевич скончался весной 1682 г., не назвав имени своего преемника. После него на русский трон могли претендовать два брата - шестнадцатилетний Иван и десятилетний Петр. Братья по отцу, они имели разных матерей, родственники которых начали жестокую борьбу за власть.

Заручившись поддержкой духовенства, Нарышкины и их сторонники возвели на престол Петра, а его мать, царицу Наталью Кирилловну, объявили правительницей. Однако с этим не пожелали примириться родственники царевича Ивана и царевны Софьи - Милославские, -усмотрев в провозглашении Петра царем ущемление своих интересов. Они нашли поддержку среди стрельцов, которых в Москве было более 20 тыс. человек. Ранним утром 15. мая 1681 г. в стрелецких слободах зазвучал набат. Стрельцы, подстрекаемые Милославскими, вооружились и с криками, что Нарышкины убили царевича Ивана, двинулись в Кремль. Правительница Наталья Кирилловна, надеясь успокоить бунтовщиков, вышла к ним на Красное крыльцо, ведя за руки Ивана и Петра. В первые часы бунта были убиты крупные государственные деятели Артамон Матвеев и Михаил Долгорукий, а потом и многие другие сторонники царицы Натальи. Несколько дней в столице буйствовали стрельцы, грабя и убивая. Лишь 26 мая они утихомирились и потребовали также венчать на царство болезненного и слабоумного сводного брата Петра - царевича Ивана. Управление страной по молодости обоих царей было вручено царевне Софье Алексеевне. Иван V скончался в 1696, и Петр остался единственным самодержцем.

Десятилетний Петр стал очевидцем ужасов стрелецкого бунта. На всю жизнь стало для него ненавистным слово "стрельцы", которое вызывало жгучее желание отомстить за гибель близких, слезы и унижения матери. После того как состоялась торжественная церемония венчания на царство царевичей, нареченных царями Иваном V и Петром I, правительница Софья, подозревавшая Наталью Кирилловну в интригах, вынудила ее вместе с Петром покинуть Москву. Царица Наталья обосновалась в подмосковном дворце в селе Преображенском.

В Кремле Петр и шагу не мог ступить без толпы мамок, нянек и другой прислуги, а выход за стены царской резиденции приравнивался к целому путешествию, на время которого назначалось правительство из бояр и думных дьяков, обязанных следить, чтобы в это время "государству не убыло и потерьки не было". Напротив, в Преображенском Петр пользовался полной свободой. Пока царица плакала, молилась и попрекала вероломную падчерицу - царевну Софью, Петр с ватагой сверстников из дворовых слуг убегал в окрестные поля и леса. На вольном воздухе он физически окреп, на время забыв пережитое. Летом он забавлялся качелями, игрой в кости, а зимой катался на коньках и салазках, строил с ребятами снежные городки и брал их приступом. Обследовав кладовые Преображенского, Петр обнаружил в них ржавые ружья и пистоли. Множестве полезных для мальчишеских игp вещей - шлемы, латы и другую военную амуницию - ему привозили из Оружейной палаты. Он одел и вооружил свое войско, состоявшее из сверстников и друзей по играм и потехам. Так и прозвали это войско - "потешным", т.е. созданным для царской потехи. Оно объединило многих будущих полководцев и государственных деятелей, а пока - юношей, играющих в войну.

Постепенно мальчишеская забава превращалась в серьезное увлечение. Петр собрал в своем потешном войске не только молодых людей из боярских семей, не и взрослых мужчин из числа оставшихся не у дел знатных придворных родов. Он постоянно требовал присылать ему из Оружейной палаты в Преображенное пищали (ружья), свинец, порох, знамена, барабаны и другие предметы "Марсовых потех". В 1687 г. к Петру явилось столько желающих записаться в потешные, что постепенно ему удалось составить из них два полка, один из которых разместился в Преображенском, а второй - в ближайшем селе Семеновском. С тех пор они так и назывались: Преображенский и Семеновский полки. Со временем для них сшили специальную форму: для преображенцев - зеленую, а для семеновцев - синюю. Позже вся петровская гвардия оделась в форму зеленого цвета. Мундиры были сшиты по европейскому образцу. Солдатская форма почти не отличалась от офицерской. Офицеры носили золотые галуны, нагрудный знаки виде полумесяца и трехцветный шарф на поясе.

Со временем многие: "потешные" благодаря своей смелости, преданности и уму превратились в выдающихся людей той эпохи: полководцев, дипломатов и государственных деятелей. Не случайно их мнение по наиболее важным вопросам нередко становилось для царя решающим. В октябре 1721 г. сподвижники Петра преподнесли ему "памятный адрес" с просьбой впредь именоваться "отец Отечества император Великий". При этом канцлер Головкин обратился к нему с весьма примечательными и трогательными словами: "Мы, твои верные подданные, из тьмы неведения на театр славы всего света, и: небытия в бытие произведены, и в обществе политических народов присовокуплены". От нахлынувших воспоминаний о трудном начале славных дел глаза Петра подернулись влагой, и, приняв адрес, он расцеловал своих верных друзей. А пока потешные полки проводили маневры, учились строить, защищать и брать приступом или осадой пока еще не настоящие, а потешные крепости. Петр неизменно оказывался в первых рядах атакующих. Молодой царь хотел знать и уметь все: подавать сигнал войску барабанной дробью, стрелять из мортиры, метать гранату. Его одолевали тысячи вопросов, ответить на которые было некому.

Любознательность привела Петра в расположенную по соседству с Преображенским Немецкую слободу, где жили купцы, лекари, наемные военные и разного рода мастера из Западной Европы. Москвичи сторонились обитателей Немецкой слободы. Молодой государь нашел там себе друзей, научился говорить по-голландски и по-немецки. Петр познакомился с голландским инженером Францем Тиммерманом, который стал заниматься с ним арифметикой, алгеброй, геометрией, артиллерийской наукой, обучил основам строительства крепостей и укреплений. К молодому царю в Слободе относились неизменно приветливо и дружелюбно. Петр быстро усвоил ту невероятную смесь диалектов, на которой здесь говорили, и впоследствии его с трудом понимали в европейских столицах. Общительный по характеру, он завел множество товарищей среди иностранных плотников, аптекарей, пивоваров и солдат, из которых сразу выделил обаятельного и галантного Франца Лефорта. Этот выходец из Швейцарии, находившийся на русской службе в чине полковника, стал наставником молодого царя в его знакомстве ее своеобразной культурой "московской Европы". Она не была ни английской, ни германской, ни французской, ни голландской, хотя представители этих народов обрели в Москве второе отечество; она воплотила все оттенки народной культуры Западной Европы. Иначе и быть не могло. Носители утонченной культуры - иноземные дворяне - в России оседали редко. Сюда в поисках счастья приезжали отчаянные смельчаки, люди сложной судьбы, покинувшие родину по политическим или религиозным причинам, авантюристы с темным прошлым. За благопристойными фасадами причудливо украшенных домиков дремали привычки пиратов, "рыцарей удачи", выброшенных жизненным штормом на чужой берег. Не случайно постоянное и неумеренное потребление пива и водки было главным занятием российских "немцев" в часы досуга. Подобный стиль жизни был наивно заимствован молодым царем и перенесён им сначала в среду потешных, а затем и дворянства. Страсть к точным наукам и практическим занятиям, развитая Тиммерманом, осталась у Петра на всю жизнь, а к прежним увлечениям прибавилось новое - строительство кораблей и плавание на них. Старый английский ботик (небольшое судно), обнаруженный в заброшенном сарае, позволил юноше испытать неведомое ранее чувство свободного скольжения по водной глади, подобное полёту птицы. Тихие подмосковные реки скоро оказались для него узкими и мелкими. Вместе со своим потешным флотом Петр перебрался на Плещеево озеро под Переславлем-Залесским, а затем в Архангельск, ближе к настоящим морским просторам.

Напрасно царица-мать в письмах умоляла оставить опасные занятия, сообщала о тайном желании Софьи занять российский престол. Царица писала, что уже изготовлен ее портрет в полном царском облачении с короной на голове, державой и скипетром в руках. Казалось, Петра мало беспокоили жалобы матери. Тогда царица решила женить сына, на свой вкус выбрав ему невесту - Евдокию Лопухину, белолицую, статную и здоровую девушку. Свадьба состоялась зимой 1689 г., a в конце апреля, лишь сошел лед с Плещеева озера, Петр вновь отправился к своим кораблям, забыв на время мать, жену, козни сестры, престол и государство.

Летом 1689 г. Петр вернулся в Преображенское. В тот же день Софья в Москве объявила, что собирается отправиться на богомолье в Донской монастырь, и приказала собрать стрельцов для своей охраны. Стрельцы стянулись в Кремль. Неожиданно среди них распространился слух, что в отсутствие царевны Петр собирается со своими потешными напасть на Кремль, убить царя Ивана и его сестер. Стрельцы всполошились, ударили в набат, заперли ворота, послали за подмогой.

Верные люди дали Петру знать о происходящем в Москве. Разбуженному среди ночи Петру пригрезилось, что стрельцы идут в Преображенское грабить и убивать. В сильном испуге он бросился бежать, забыв обо всем. Но и успокоившись, он побоялся вернуться обратно и поскакал в Троице-Сергиев монастырь искать спасения за его могучими башнями и толстыми стенами. Туда к нему отправились мать, жена, сподвижники и верные потешные полки. С каждым днём вокруг Софьи оставалось все меньше и меньше единомышленников. Она вынуждена была искать примирения с братом, а он приказал правительнице отречься от власти и уйти в монастырь.

Петр отправился в путешествие по Англии, Голландии и Германии; он был первым русским монархом, появившимся за границей. Царя сопровождала многочисленная и буйная свита, но серьезность его намерений не вызывала сомнений. Он работал на верфях в Англии и в голландском порту Саардаме; в Пруссии изучал артиллерийское дело. Это путешествие 1697-1698, вероятно, продлилось бы дольше, если бы не пришло известие о мятеже стрельцов. Царь возвратился на родину, чтобы расправиться с бунтовщиками.

Одетый в Преображенский сюртук европейского покроя, Петр I по образу мыслей всегда оставался русским самодержцем. Узнав во время пребывания за границей, что вновь восстали стрельцы, он срочно возвратился в Россию. За один лишь осенний день 1698 г. на Красной площади были казнены 200 стрельцов, причем Петр настаивал, чтобы роль палачей исполняли сановники из его свиты. Лефорту удалось уклониться от этой "милости", сославшись на религиозные убеждения. Александр Меншиков, наоборот, хвастался тем, что лично отрубил головы двадцати бунтовщикам. Таким образом, все сподвижники Петра оказались связанными страшной кровавой порукой. Еще больше крови было пролито во время подавления казачьего восстания под предводительством Кондратия Булавина в 1707 - начале 1709 гг.

В 1700 был заключен мир с Турцией. Царь рассудил, что Балтийское море для выхода на Запад важнее, нежели Черное. В союзе с Данией и Саксонией он начал войну со Швецией (Северная война 1700-1721). В начале кампании (ноябрь 1700) русские были дважды разбиты, однако царь твердо решил добиться победы: множество церковных колоколов было перелито на пушки, а на конфискованное церковное золото закуплено оружие за границей. Петр собрал огромную армию, поставив под ружье крепостных крестьян, дворян и монахов, и в 1701-1702 вплотную подступил к важнейшим портовым городам восточной Балтики. В 1703 его войско захватило болотистую Ингерманландию (Ижорскую землю), и там, в устье реки Невы, была заложена новая столица, названная в честь апостола Петра Санкт-Петербургом.

Шведский король Карл XII воевал в глубине Европы с Саксонией и Польшей и пренебрегал угрозой со стороны России. Петр не терял времени: в устье Невы возводились крепости, на верфях, оборудование для которых было привезено из Архангельска, строились корабли, и вскоре на Балтийском море возник мощный российский флот. Русская артиллерия после коренного ее преобразования сыграла решающую роль при взятии Дерпт (ныне Тарту, Эстония) и Нарва (1704). В гавани близ новой столицы появились голландские и английские корабли. В 1704-1707 царь прочно закрепил русское влияние в Курляндском герцогстве.

Карл XII, заключив в 1706 мир с Польшей, предпринял запоздалую попытку сокрушить российского соперника. Он перенес войну из Прибалтики в глубь России, намереваясь взять Москву. Поначалу его наступление шло успешно, однако отступавшая русская армия обманула его хитрым маневром и нанесла серьезное поражение у Лесной (1708). Карл повернул к югу, и в 1709 его армия была полностью разгромлена в битве под Полтавой.

Вторая война с Турцией (1710-1713) протекала неудачно: в Прутском походе (1711) Петр вместе со всей своей армией был окружен и вынужден был заключить мирный договор, отказавшись от всех прежних завоеваний на юге. Были возобновлены военные действия на севере, где шведский фельдмаршал Магнус Густафсон Штейнбок собрал большую армию. Россия и ее союзники разгромили Штейнбока в 1713, а в 1721 был подписан Ништадтский мир: Россия получила Лифляндию (с Ригой), Эстляндию (с Ревелем и Нарвой), часть Карелии, Ижорскую землю и другие территории.

В 1722-1723 Петр провел успешную кампанию против Персии, захватив Баку и Дербент.

Вся противоречивость характера Петра I проявилась во время строительства новой столицы - Санкт-Петербурга. С одной стороны, намереваясь встать твердой ногой на Балтике, Россия должна была получить опорный пункт и базу для флота. Но с другой - гибель тысяч людей в ходе строительства города показывает, какой дорогой ценой обходилось порой воплощение государственной воли царя. Не щадя себя, не умея беречь свое здоровье и жизнь, он не жалел и своих подданных, легко жертвуя ими ради великих замыслов.

Когда Петру I напоминали о бессмысленной жестокости по отношению к стрельцам, вина которых едва ли могла быть доказана судебным порядком, он заявлял: "С другими европейскими народами можно достигать цели человеколюбивыми способами, а с русскими не так; если бы я не употреблял строгости, то бы давно уже не владел русским государством и никогда не сделал бы его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых я хочу переделать в людей".

Петр и его военачальники исправно возносили с поля брани хвалу Всевышнему за свои победы, но отношения царя с Православной церковью оставляли желать лучшего. Петр закрывал монастыри, присваивал церковное имущество, позволял себе кощунственно глумиться над церковными обрядами и обычаями. Его церковная политика вызывала массовые протесты староверов-раскольников, считавших царя антихристом. Петр жестоко их преследовал. Патриарх Адриан умер в 1700, и преемник ему назначен не был. Патриаршество было упразднено, в 1721 был учрежден Святейший Синод, государственный орган управления церковью, состоявший из архиереев, но руководимый мирянином (обер-прокуром) и подвластный монарху.

Военная слава и расширение территории отнюдь не исчерпывают значения царствования Петра Великого и его разносторонней деятельности. При нем развивались промышленность, и Россия даже экспортировала оружие в Пруссию. Приглашались иностранные инженеры (около 900 специалистов прибыли с Петром из Европы), немало молодых россиян отправились за границу изучать науки и ремесла. Под наблюдением Петра были изучены российские рудные залежи; в горном деле был достигнут немалый прогресс. Была спроектирована система каналов, и один из них, соединивш

Властитель по династическому праву, Петр искренне полагал, что ниспослан России Божественным провидением; считал себя истиной в последней инстанции, человеком, не способным на ошибки. Меряя Россию на свой аршин, он чувствовал, что начинать преобразования необходимо с ломки старозаветных обычаев. Поэтому по возвращении из Европы Петр I категорически запретил своим придворным носить бороды, дворянам повелел пить кофе, а солдатам приказал курить - в соответствии с "Воинским Артикулом". Не злой по натуре, он был порывист, впечатлителен и недоверчив. Не умея терпеливо объяснить другим то, что для него было очевидным, Петр, встречая непонимание, легко впадал в состояние крайнего гнева и часто "вколачивал" истину сенаторам и генералам своими огромными кулаками или посохом. Правда, царь был отходчив и через несколько минут уже мог хохотать над удачной шуткой провинившегося. Однако в иные моменты злость, досада и вечная спешка мешали Петру как следует разобраться в деле. Так, например, он поверил ложному обвинению, выдвинутому против одного и: наиболее верных его соратников - Василия Никитича Татищева. В результате тот несколько лет провал под следствием и лишился высокой должности управляющего казенной промышленностью на Урале.

Большую часть своего правления государь-преобразователь провел в путешествиях, деловых разъездах и военных походах. Царь редко задерживался в столицах - Москве и Петербурге. По замечанию российского историка С.М. Соловьева, "это должно было иметь свою вредную сторону: до царя далеко... следовательно, произволу правительственных лиц, не вынесших из древней России привычки сдерживаться, открылось широкое поприще...". Петр I правил "наездами". Проводя преобразования во всероссийском масштабе и подчас не имея возможности вникнуть в суть частных проблем, он передоверял их приближенными отнюдь не всегда мог проконтролировать деятельность этих людей. Подобное положение дел открывало дорогу многочисленным служебным злоупотреблениям, вполне обычным в Петровское время.

Эти недостатки правления отчасти уравновешивались замечательным талантом царя подбирать себе одаренных помощников, способных нести вместе с ним груз реформ и войн, притом достаточно образованных, чтобы самостоятельно решать сложнейшие вопросы внутренней политики и дипломатии. Этим Петр I напоминает другого великого государя русской истории - Ивана III, также сумевшего собрать вокруг престола блестящих воевод и советников. Как и Иван III, Петр был способен переступить через личную неприязнь во имя интересов дела. Он никогда не испытывал теплых чувств к полководцу Борису Шереметеву и дипломату Петру Толстому, но тем не менее они были возвышены им за свои способности и заслуги, сослужив России добрую службу.

Петр был безразличен к нарядами, не любил официальных приемов, на которых должен был носить горностаевую мантию и символы царской власти. Его стихией были ассамблеи, где присутствующие обращались друг к другу запросто, без титулов и званий, пили водку, черпая ее глиняными кружками из банных ушатов, курили, играли в шахматы и танцевали. Царь даже не имел собственных выездных экипажей: если требовалось организовать торжественный выезд августейшей четы, он заимствовал коляску у известных придворных щеголей - Меншикова или Ягужинского.

До конца дней своих Петру приходилось заниматься самообразованием; новые политические и военные задачи заставляли его постоянно искать учителей за пределами России. После поражения под Нарвой в 1700 г., когда русская армия лишилась всей артиллерии, Петр не потерял присутствия духа и сказал Меншикову: "Вот Карл XII - достойный учитель; без него я остался бы плохим работником в делах ратных". В память "Нарвской конфузии" была отлита специальная медаль с девизом: "Учителю - от достойного ученика". Царь собирался вручить ее шведскому королю после того, как одержит над ним победу. По окончании Полтавского сражения, несмотря на то, что Карлу и Мазепе удалось бежать в Турцию, Петр устроил пир, на котором поднял тост в честь "учителей-шведов". Присутствовавший на торжестве пленный военачальник Реншильд заметил: "Хорошо же отблагодарили вы своих учителей!".

Петр I обладал выдающимся дипломатическим талантом. Он искусно владел всеми классическими приемами европейской политики, которые в нужный момент легко "забывал", вдруг перевоплощаясь в загадочного восточного паря. Он мог неожиданно поцеловать в лоб ошеломленного собеседника, любил использовать в своей речи народные прибаутки, ставя в тупик переводчиков, или же внезапно прекращал аудиенцию, сославшись на то, что его ожидает... жена. Внешне искренний и доброжелательный, русский царь, по мнению европейских дипломатов, никогда не раскрывал своих истинных намерений и потому неизменно добивался желаемого.

Петр никогда не преувеличивал своих полководческих способностей. После Нарвы он предпочитал командовать лишь своим Преображенским полком, а армию доверил профессиональным полководцам. В совершенстве зная основы кораблевождения, царь не брал на себя командование всей эскадрой, поручая это Апраксину, Голицыну и даже Меншикову. Страха в бою он никогда не показывал. В решающий момент Полтавского сражения 1709 г. царь лично повел в атаку свежие силы. Когда адмирал Крюйс во время похода на Гельсингфорс в 1713 г. упрашивал Петра I сойти на берег ввиду опасности встретить шведский флот, царь с улыбкой ответил: "Бояться пульки - не идти в солдаты", - и остался на флагманском корабле. На упрек Меншикова, заметившего, что царь не бережёт себя, лично спасая тонущих в ледяной воде во время наводнения в Петербурге, он сказал: "За мое Отечестве и людей жизни своей не жалел и не жалею". В российской истории трудно найти деятеля, равного Петру I по масштабам интересов и умению видеть главное в решаемой проблеме. Сотканный из противоречий, император был под стать своей огромной державе, напоминающей гигантский корабль, который он выводил из тихой гавани в Мировой океан, расталкивая тину и обрубая наросты на бортах и днище.

Умер Петр I в Санкт-Петербурге 28 января (8 февраля) 1725. На трон взошла его жена Екатерина (правила в 1725-1727). Возник вопрос о престолонаследии. Евдокия Лопухина родила сына Алексея - наследника престола. Но в 1718 Алексея заставили отречься от права на престол. В том же году его судили, обвинив в заговоре против государя, признали виновным и умертвили. В 1712 царь объявил о своем разводе и венчался с Екатериной (до православного крещения Марта Скавронская), которая с 1703 была его фактической женой. В этом браке родилось 8 детей, но кроме Анны и Елизаветы, все они умерли в младенчестве. В 1724 Екатерина была коронована как императрица.

В 1722 г. Петр издал указ о порядке престолонаследия. Отныне государь сам назначал себе преемника и мог изменить свое решение, если избранник не оправдывал его ожиданий. Мысли о том, в чьи руки передать деле всей своей жизни, не оставляли паря. Единственный прямой наследник мужского пола - внук царя, великий князь Петр Алексеевич (будущий царь Петр II), родившийся в 1715 г., - вызывал у деда противоречивые чувства. К ребенку Петр порой испытывал нежность, но чаще мальчик пробуждал в нем мрачную подозрительность: вдруг это дитя, как и его отец, царевич Алексей, родившийся в первом браке, вырастет и станет противником тех преобразований, которые совершил он, Петр I, ценой тяжких трудов и бедствий, и все будет ниспровергнуто?

Борьба между отцом и сыном закончилась гибелью последнего... Даже возможности повторения подобного хода событий император допустить не мог.

Дочерей своих от брака с Екатериной Алексеевной - Анну и Елизавету - царь нежно любил, но не видел в них преемниц своего дела, где требовалась опытная и твердая рука. К тому же Анну, красивую и умную, унаследовавшую отцовский характер, Петр собирался выдать замуж за герцога Голштинского Карла Фридриха - правителя небольшой страны в Европе. В 1724 г. по условиям брачного контракта Анна и ее жених отказались от любых притязаний на российский престол. Но права наследования могли быть признаны за их потомством. Если бы Петр передал корону младшей, Елизавете, которой в 1722 г. исполнилось только 13 лет, за нее стал бы править герцог Голштинский, а ему Россия нужна была лишь для того, чтобы отобрать у датчан часть территорий собственного государства, потерянный им во время Северной войны. Значит, Россия неминуемо была бы втянута в войну с Данией.

Не устраивали Петра и наследники со стороны старшего брата Ивана (Иоанна): Анна Курляндская, Екатерина Мекленбургская и Прасковья Иоанновна. Первые две уже стали жёнами государей небольших европейских стран, а третья состояла в тайном браке, правда с согласия Петра, с сенатором Дмитриевым-Мамоновым.

Оставалась любимая жена и помощница Екатерина Алексеевна. Думал ли великий государь о ней как о своей наследнице и продолжательнице начатых им реформ? Она всегда была рядом с ним, он посвящал ее во все государственные дела, их окружали одни и те же люди - его сподвижники в преобразованиях. Сможет ли она, опираясь на тех же людей, продолжить его дело? Есть свидетельства, что Пётр утвердительно отвечал на этот вопрос.

НазадДалее